Возвратившись в 1926-м из Японии во Владивосток, Ощепков снова начинает занятия с молодежью и снова рукопашный бой на первом месте. Он ведет сокращенный курс самозащиты и свободной борьбы по японской системе "Дзюу-Доо" ("Дзюу-дзюцу"). Вскоре, в 1927 году, оказавшись в Новосибирске в качестве военного переводчика, неутомимый энтузиаст развертывает и там свою любимую деятельность. Калачев еще только поднимает вопрос о необходимости для армии приемов рукопашного боя, а Василий Сергеевич уже с блеском демонстрирует эти самые приемы сотрудникам штаба Сибирского военного округа: "Приемы "Джиу-Джицу" поражали своей красивой техникой выполнения и произвели на присутствующих впечатление исключительного восхищения. Нападения с револьвером, палкой, ножом, саблей и винтовкой отражались с особенной ловкостью". Та же новосибирская газета сообщала, что "товарищ Ощепков предполагает выступить в местном цирке, где он продемонстрирует приемы "Джиу-Джицу" и устроит показательные соревнования, выпустив против себя 5-10 нападающих". Эти эффектные выступления, а также работа по рукопашному бою в штабе, школе милиции, местном "Динамо", вероятно, стали известны инспектору физической подготовки и спорта Красной Армии Б.А. Кальпусу и сделались причиной приглашения в Москву для работы над армейским наставлением.
Есть, впрочем, и другая версия ученика Ощепкова - М.Н. Галковского, который считал, что вызов в Москву был связан с работой над военным японско-русским словарем. Но после того, как переводчик продемонстрировал М.Н.Тухачевскому приемы обезоруживания против револьвера, тот назначил его одним из авторов будущих наставлений. Так или иначе, но первой из наиболее значительных ощепковских работ всесоюзного значения стали именно разработки по рукопашному бою, вошедшие в наши армейские руководства. Руководства эти, учитывавшие предложения Калачева, который опирался на передовой зарубежный опыт, позволили сделать резкий качественный скачок и кардинально улучшить подготовку к ближнему бою. Преподносилась более прогрессивная методика обучения, искусное использование штыка и приклада, а также ведение бои карабином, не имевшем штыка, большой и малой лопатой. Немалую роль сыграла и высококвалифицированная работа Василия Сергеевича. Перед ним стояла ответственная и непростая задача: вооружить бойцов надежными приемами безоружного боя. И он отлично с ней справился. Сумел поднять технику советского военного рукопашного боя на современный ему мировой уровень. По сравнению с иностранными - приемы, предложенные нашим мастером, не имели излишне усложненного характера, были просты в изучении и исполнении, ничуть не теряя при этом своих боевых качеств. Вы и сегодня можете увидеть их в самых новейших учебных пособиях. У Красной Армии появились, наконец, отсутствовавшие во всех прежних наставлениях и уставах, приемы боя без оружия как с безоружным, так и с вооруженным противником. Этот сдвиг в технике ближнего боя был отмечен возникновением нового значения термина "рукопашный бой", который приобрел с тех пор более широкий смысл, охватывая не только собственно рукопашный, но вместе с ним и штыковой бой. Быть может не очень точный термин прочно прижился, сохраняясь и в наши дни.
Перу Ощепкова принадлежит раздел "Приемы рукопашного боя невооруженного против вооруженного винтовкой и револьвером и невооруженного против невооруженного". Для обезоруживания при ударе штыком предлагался прием, хорошо известный и по нынешним наставлениям: уход выпадом в сторону с отбивом штыка ладонью и немедленной контратакой ударом ногой в пах, голень, "в левое колено внутрь", с резким рывком захваченной винтовки на себя или броском отхватом. При наведении револьвера использовались отбивы с захватом оружия и ударом ногой в пах с последующим выкручиванием револьвера на перелом указательного пальца, находящегося в спусковой скобе. А также дожатие или ключ кисти, выверты руки, перегибы локтя и пальцев, комбинируя с ударами ногой и рукой в половые органы и различными бросками через подножки". При попытке противника достать револьвер из кобуры, рекомендовался удар коленом между ног с загибом руки за спину, усиленным дожимом кисти.
Из бросков приведены: задняя подножка, отхват и коленная подсечка. При этом подножка могла комбинироваться с пальцевым удушением, а отхват (при фехтовании на винтовках) - с ударом стволом или штыком плашмя сбоку по шее или голове противника с предварительным отбивом винтовки противника влево и сближением с ним. Подсечка в колено и задняя подножка даны как вправо, так и в левом варианте.
"Однако как бы сильно не был брошен противник, все же бросок должен быть дополнен ударом ногой в его половые органы или перегибом руки, ноги или же применением удушающих сдавливаний его дыхательных путей с тем, чтобы окончательно лишить противника всякой попытки к сопротивлению". Из болевых описаны дожит и выверт кисти, рычаг пальцев и локтя, загиб руки за спину и сжатие половых органов противника. Широкий "ассортимент" ударов включал "удары и толчки" головой, локтем, кулаком, ребром ладони, коленом, носком ноги и "всей ступней". В качестве поражаемых точек указаны челюсть, подбородок, нос, кадык, боковая и задняя поверхность шеи ("шейный позвонок"), ключица, предплечье, солнечное сплетение, живот, почки, половые органы, колено и голень.
Для внезапного нападения сзади рекомендован удушающий захват, надавливая предплечьем на горло и опрокидывая противника назад ударом ноги в коленный сгиб. Освобождаться от такого захвата с попыткой зажать рот следовало быстрым поворотом в сторону с ударом кулаком в пах или сжатием половых органов. Даны также освобождения от захвата одной рукой за горло, одежду на груди или плече захватом руки противника подмышку с рычагом локтя и вывертом кисти. От захвата одной или двумя руками за горло, верхнюю часть рук, одежду на груди или плечах использовалась задняя подножка. "Если противник уперся двумя руками в плечи или схватил за руки" (точнее, за одежду на плечах), следовало применить коленную подсечку с резким нажимом на разноименный локоть на перелом. От захвата за плечо или ворот сзади одной рукой - удар ступней в колено с небольшим поворотом в сторону противника. При захвате за талию спереди - удар коленом в пах толчком обеими ладонями в нос снизу. При захвате поверх рук - удар коленом, удар головой в лицо или зажим половых органов. От захвата за талию сзади - поворот "полубоком" с ударом ребром ладони в пах и загибом руки за спину. Или бросок противника на спину, захватив обеими руками его ногу и резко поднимая ее между своими ногами с последующим ударом в пах той ногой, которая оказалась между ногами противника.
Кроме всего этого, наставление предусматривало также использование подручных предметов и даже крика: "При нападении вооруженного противника не следует пренебрегать такими средствами, как резкий, отрывистый крик, бросок в противника камнем, песком, пачкой патронов, комком земли, фуражкой и другими предметами, которые могут привести его в замешательство". Хотя новое наставление в целом и было выполнено на достаточно высоком уровне, оно, тем не менее, оказалось не свободным от некоторых недостатков. Объем необходимой бойцам техники рукопашного боя, в конечном счете, определялся не самим Ощепковым, а военными заказчиками, не всегда в этом последовательными. Все еще чувствовалась у них недооценка значения приемов безоружного боя, которая давала о себе знать даже в недавней книги такого крупного специалиста Красной Армии, как помощник инспектора физической подготовки и спорта Калачев. Так, в наставлении не нашлось места для приемов обезоруживания при нападении с ножом. Действительно, подобные приемы используются в фронтовых условиях не так уж часто, тем не менее, от знания их может зависеть жизнь солдата.
Если для обучения штыковому бою приводилась совсем неплохая методика, то для рукопашного таковая вообще отсутствовала. При наличии иллюстраций было вычеркнуто описание одного из обезоруживании при ударе штыком. А описание здесь отнюдь не помешало бы, учитывая не очень простой характер приема: после отбива - удар носком в голень и сбивание правой руки противника с винтовки ударом левой ступни, а затем удар сбоку по голове противника прикладом его собственной винтовки. Вообще военная редактура ощепковского текста, в основном, в целях сокращения вряд ли способствовала его лучшему пониманию. Как и редакторская отсебятина, вроде "удара в зубы". Трудно сказать, кому именно и в какой мере принадлежит чисто русская терминология приемов, но она не всегда достаточно четкая и последовательная.
Следующей крупной работой Василия Сергеевича стала подготовка системы приемов, составивших одну из обязательных норм в комплексе "Готов к труду и обороне" второй ступени (ГТО). Здесь он уже чувствовал себя куда как самостоятельнее и свободнее в решениях. В результате комплекс, рассчитанный, главным образом, не на военных, а на гражданских лиц, получил значительно более богатый арсенал приемов, чем армейское наставление. В систему вошли сорок три приема, из которых семь были спортивными, шестнадцать - пригодными как для ковра, так и реальной схватки, а остальные двадцать имели чисто боевой характер. Представлены были броски, болевые, удары, освобождения от различных захватов, а также обезоруживания при нападении с палкой, ножом, саблей, револьвером и винтовкой со штыком. Иллюстрированное описание всех этих приемов 0щелков опубликовал в спортивном журнале, а затем в сборнике методических материалов московского института физкультуры.
Тогда же, в начале тридцатых годов, он в паре со своим первым и лучшим московским учеником Валентином Сидоровым провел фотосъемку боевых приемов для милиции. Съемка проходила под открытым небом на асфальтированной площадке в Центральной высшей школе милиции (бывший Ивановский монастырь). По требованию фотографа нередко приходилось повторять броски, и Сидоров без особого восторга вспоминал об этой работе. Стоит отметить, что Василий Сергеевич демонстрировал в этом случае и болевые приемы в положении стоя. У меня есть подтверждение, что материалы этой, уже второй ощепковской полицейской системы доходили до практических работников угрозыска. Похоже, однако, что она не имела достаточно широкого использования, и едва ли здесь обошлось без вмешательства Спиридонова и его учеников. Вскоре, специально для милиции была переиздана последняя книга Спиридонова с грифом "Для служебного пользования", но почему-то без указания фамилии автора и, что главное, без единой иллюстрации.
Свой вариант дзюдо Василий Сергеевич трактовал, главным образом, как систему рукопашного боя. (Едва ли в этом не могла не сказаться неизбежная дань социальному заказу того времени). Система подразделялась на спортивный и прикладной разделы. При этом спортивная борьба являлась неотъемлемой частью прикладного раздела, первой из составляющих, и характеризовалась в качестве борьбы невооруженных. Ощепков неоднократно специально подчеркивал важность спортивной основы, которая давала не только определенный технический арсенал прикладного характера, но вырабатывала необходимые психологические качества бойца: "...без сохранения спортивных принципов нельзя достичь практического освоения этой системы, невозможно овладеть техникой и развить ориентировку в комбинированном применении изученных приемов".
Прикладная часть состояла из разделов борьбы невооруженных, борьбы невооруженного против вооруженного и борьбы вооруженных. О последнем разделе говорилось, что в него "входят все приемы спортивной и прикладной части дзюу-до, которые применяются в комбинациях, когда оружие не может быть использовано". При этом ученикам преподносилось не только обезоруживание в вооруженной схватке, но и работа ножом, палкой, оружием типа кистеня, фехтования винтовками.
Один из тактических принципов мастера, о котором впоследствии поведал его ученик Н.М. Галковский: "удар-прием-удар". Василий Сергеевич яростно отрицал столь популярные у Спиридонова болевые в положении стоя. "Рычаги" в стойке, в условиях серьезной рукопашной схватки не имеют практического значения и могут быть действительны лишь тогда, когда противник добродушно поддается или вообще не имеет в виду сам нападать. Значение их тем более уменьшается, если на них делается ставка, как на самостоятельный прием. "Рычаг" может быть действителен только в сочетании с подножкой или с ударом..." в этом споре Ощепков был не совсем прав, если говорить именно о полицейской системе.
Василий Сергеевич постоянно и неуклонно стремился наращивать прикладную мощ